Следы деятельности древних рудокопов и металлургов помогли горнякам XVIII века освоить несколько медных месторождений Алтая. В одном из изданий Академии Наук, вышедшем в Петербурге в 1792 году, рассказывалось о повторном открытии одного из рудников в 1724, когда «случай привел… охотников на сию столь трудно одолимую, лесом порослую высоту, где благая природа приготовила синюю, 25 сотых частей меди содержащую землистую лазурь, которая на поверхность выходила».

Находчики этой руды сумели с Алтая добраться до уральского промышленника Акинфия Демидова уже в 1726 году. Демидов сразу же добился разрешения производить горные работы на указанном месте. Основанный им вблизи Колыванского озера завод получил одноименное с ним название и в 1729-ом дал первую алтайскую медь. Производство быстро росло и многие шахты наскоро закладывались прямо на местах выработок «первобытной чуди».

В 1733 году Демидовские заводы на Алтае назывались уже Колывано-Воскресенскими. Тогда же их посетил инженер и специалист по горному делу Вильгельм де Геннин, который уделил много внимания не только изучению месторождений и заводскому производству, но и археологии. Он, в частности, интересовался находками орудий труда чудских рудокопов и металлургов, древними могильниками и найденными в них предметами.

Геннин сумел правильно оценить богатства Алтая и высказал оригинальную мысль о крупной зоне около Екатеринбурга, Перми и Кунгура, где «токмо отросли руды медной, а в тамошних местах (т.е. на Алтае) прямой корень оных».

К 1733 году на Колывано-Воскресенском заводе было выплавлено меди более 8000 пудов. Геннин по ряду признаков безошибочно определил, что в разрабатывавшихся там рудах должно содержаться и серебро. Догадкой инженера сразу же воспользовался Демидов. Параллельно с добычей меди промышленник стал тайно от властей получать серебро, и к 1736-му этот промысел стал приносить ему незаконные доходы. Позднее на Демидова был послан донос в Петербург, и в 1744 году знаменитый владелец Колывано-Воскресенских заводов уже оправдывался перед императрицей Елизаветой Петровной, доказывая, что серебро якобы «добылось» попутно с разрешенной ему плавкой меди.

Алтайские руды оказались своеобразными. Кроме меди и серебра они содержали в небольших количествах даже золото, что вкупе с неуемной жадностью Демидова, привело к единственно возможной развязке — в 1747 году Колывано-Воскресенские заводы были переданы Кабинету ее величества. Параллельно с выплавкой меди на них непрерывно продолжались поиски рентабельной технологии отделения благородных металлов.

С содержанием серебра в алтайской руде связано кратковременное появление во второй половине XVIII века медных «сибирских монет», уникальных по своей природе. Впрочем, их выпуск изначально был связан с забайкальскими рудами, найденными еще в конце XVII века и давшими первое серебро на Нерчинском заводе.

В 1755 году видный организатор горной металлургии и монетного дела в России Иван Андреевич Шлаттер (1708-1768) выдвинул проект расширения добычи серебра в Сибири. Для осуществления его задумки требовались большие расходы, и ученый предложил покрыть их на месте за счет чеканки медной монеты на Нерчинских заводах. Проект Шлаттера осуществился только через 10 лет уже при Екатерине II на Колывано-Воскресенских заводах.

5 декабря 1763 года вышел указ о чеканке особой монеты Российской Империи. В нем Екатерина II велела изготавливать на Колывано-Воскресенских заводах медные деньги, которые должны были обращаться только на территории Сибирской губернии. Если общегосударственная медная монета чеканилась из расчета 16 рублей из пуда меди, то сибирская в связи с содержанием в ее металле примесей драгоценных металлов чеканилась на 25 рублей из пуда. Указом были утверждены образцы нового выпуска: на одной стороне находился в венке вензель императрицы, на другой — герб Сибири (два песца под короной, которые поддерживали щиток с указанием номинала и года выхода). Самой крупной общероссийской медной монетой были 5 копеек, а серия сибирских монет заканчивалась десятикопеечником.

На рисунках, приложенных к указу 1763 года, показаны монеты с датой «1764», но массовую чеканку на новом Колыванском денежном дворе удалось начать только с 1766-го. Выпуски продолжались до 1781, когда был освоен достаточно рентабельный метод отделения из меди серебра и золота. В отличие от утвержденного указом образца, на сибирской монете с 1767 года под вензелем появились буквы «КМ». Они проставлялись на всех чеканах Колыванского двора и после перевода его в 1781 году на выпуск медной монеты общегосударственного стандарта вплоть до 1830-го. Позднее буквы «КМ» были сменены на «СМ» — обозначение для «сузунской монеты».

После пожара двора в 1847 году выпуск денег в Сибири прекратился. Всего за период с 1766 по 1781 гг. там было отчеканено монет на 3,8 миллиона рублей, на что потребовалось более 152 тысяч пудов меди, содержавшей 1273 пуда серебра и 11,5 пудов золота.

Источник: История «сибирских» монет Российской Империи.